Новости

Дом на Екатерининской, 4 — одно из многих деревянных зданий, сгоревших в Перми в 2012 году. Расследованием причин пожара, в котором погибли четыре человека, занимается следственный комитет. По предварительной причине, дом вспыхнул из-за «неосторожного обращения с огнем». Впрочем, у жильцов свое мнение на этот счет.

Properm.ru: Василий, у многих есть стойкое ощущение, что дома в центре Перми в таких объемах случайно гореть не могут. Расскажи, пожалуйста, что произошло в тот день, 26 декабря.

Василий Реутов: Обычно как происходит? Приходят за месяц-два и спрашивают: «Продаете?». Им отвечают: «Нет, не продаем». А потом дом сгорает. У меня у подруги в Курье так дом сожгли. А там земля отличная! Но у нас никто не спрашивал, будем мы продавать или нет. Все может быть. Но, как ни странно, загорелось именно после того, как соседи с маленькими детьми ушли на работу, не посреди ночи.

Василий Реутов: Обычно считают, что в таких домах живут бомжи и алкоголики, но все далеко не так.

— В пожаре на Екатерининской, 4 погибли четыре человека. Кто эти люди?

— Соседи, которые погибли — алкоголики. Нехорошо так говорить про умерших, но как есть. Может, они пьяные были, не проснулись. Четвертой стала бабушка, она уже старенькая была, и никак не могла дать знать о себе.

— То есть контингент жильцов был очень разный?

— Да. За стенкой у меня жили алкоголики, а соседи снизу — хорошая семья, женщина — учительница в школе. Обычно считают, что в таких домах живут бомжи и алкоголики, но все далеко не так. Нормальные люди тоже живут.

Окно разбил рукой, порезался. Когда выпрыгивал из окна, меня ошпарило кипятком — снег с крыши растаял и начал стекать. Руки вытер о штаны, хожу вокруг дома обгоревший, весь в крови. Но грустить — не вариант!

— Расскажи про утро 26 декабря.

— Я вовремя проснулся, половина дома уже полыхала. Друзья решили, что я в рубашке родился, но это больше похоже на проделки полтергейста. В 8.30 начал звенеть дверной звонок. Я удивился, потому что у меня в квартире он вообще не работает уже много лет! Позже выяснилось, что это каким-то чудом замкнуло проводку».

— Что было потом?

— Выхожу в коридор, а там треск дерева и гул от огня. В это время звонок перестал и в углу вспыхнула проводка. Я выключил счетчик, взял огнетушитель, но потом подумал: «А толку от него, если горит деревянный дом?». Пришел в комнату, хотел собрать вещи. Потом думаю: «Надо одеться, на улице холодно». Успел надеть штаны и носки, и вся квартира была уже в дыму. Я взял со стола ключи от машины, ноутбук, выбил окно и выпрыгнул. Оказалось, что когда я выпрыгнул, горело уже полдома — крыша и вся задняя часть дома. Мне сказали, что у меня хороший ангел-хранитель: если бы звонок не замкнуло…

Окно разбил рукой, порезался. Когда выпрыгивал из окна, меня ошпарило кипятком — снег с крыши растаял и начал стекать. Руки вытер о штаны, хожу вокруг дома весь в крови.

Я выпрыгнул, вышел к машине и слышу крики «Помогите!». У нас в цокольном этаже на окнах решетки, люди сами себя замуровали. Из соседней квартиры женщина кричала, что у нее горит потолок. Я начал решетки выламывать, потом какой-то парень по имени Максим помог мне. Остальные же проезжали мимо, кто-то стоял и снимал на телефон. Мы вдвоем решетки отогнули, и тут только приехали пожарники. Мы все вместе женщину достали и отвели ко мне в машину. Я отъехал, чтобы не повредить автомобиль, а потом подошел к МЧСовцам. Мне сразу сказали, что дом не спасти. Такие дома горят не дольше 20 минут.

Достали четвертый труп и бросили на снег. Так она и пролежала почти весь день, никому до нее дела не было.

— Твой дом не относился к ветхому жилью?

— Дом был построен ещё до революции. После хозяйка его распродавала по частям, и квартиру в этом доме купил мой репрессированый прадед. Позже здесь родился и вырос мой дед, потом отец, потом я.

— Что было после?

— Я сел в машину и сидел. Смотрел, как горит дом (смеется). Пожарные начали доставать всех, кто есть. Всё проверили, вытащили три трупа. А бабушка жила на первом этаже, и лет десять назад заложила кирпичами окно. Пожарные даже туда не подумали залезть. Когда через полчаса у меня приехал отец, он прибежал к пожарникам и рассказал им про бабушку. Тогда достали четвертый труп и бросили на снег. Все четыре трупа пролежали почти весь день, ничем не прикрытые.

— В какую сумму вы оценивали ущерб от пожара?

— Мы не подсчитывали, как-то не до этого было. Если брать технику и имущество, может, около 100 тысяч. У меня дома сгорела только кухня и часть комнаты. Но дом — это бесценно.

— Этот ущерб вам никто не будет возмещать?

— Нет, конечно.

— Администрация Перми предоставила твоей семье временное жилье?

— После всего произошедшего я обращался в соцзащиту. По прописке в доме я проживал с родителями. Мы предоставили кучу документов, нам дали ключи от комнаты по адресу Газеты Звезда, 31. Вечером всей семьей поехали туда. Смотрим — двор, внутри стоит здание. Если бы мне не дали ключи и не сказали, что туда нужно идти, я бы подумал, что это старый разрушенный дом, в котором живут бомжи.

Заходим в подъезд. Там отпавшая штукатурка, никакого ремонта, дом в аварийном состоянии, стены держатся на анкерах. Поднимаемся на второй этаж — ужасно узкий коридор, заваленный каким-то хламом, опечатанная комната. Заходим — на троих 11 квадратных метров, хотя по закону должно быть не менее шести на человека. Зашли, невесело посмеялись… В комнате одно окно, деревянное, наполовину разрушенное. Снег через него летит в квартиру. В углу как будто замыкало проводку и обои загорались. Выключатель, провод и «лампочка Ильича» висит.

— Что вы предприняли?

— На следующий день вернулись в соцзащиту, отдали им эти ключи и сказали: «Вы что, издеваетесь? Вы как можете людям такое предлагать!». Они сказали, что что-нибудь нам подберут и позвонят. У соседей снизу примерно такая же ситуация. Их четыре человека, два ребенка. Им дали на четверых примерно такую же комнату.

Купить однокомнатную квартиру в Перми — 1,5 млн. Построить дом на три семьи — 1 млн. Только теперь мы обнесем его забором и видеокамерами, чтобы никто и близко подойти не смог!

— Вам до сих пор ничего взамен не предложили?

— Нет, ни привета, ни ответа. Сказали, что будут выделяться какие-то средства, не более 10 тысяч на человека. Но я не думаю, что мы что-то получим.

— Что намерен предпринять дальше?

— Хочу проконсультироваться с юристом, узнать, можно ли там провести строительство, либо восстановление. Права на землю остались за нами. Мы хотим провести межевание и начать строить вместе с соседями. А что еще делать? Построить новый дом дешевле, чем купить квартиру каждой семье пострадавших. Только теперь мы обнесем его забором и видеокамерами, чтобы никто и близко подойти не смог!

— К вам никто не обращался с предложением выкупить земельный участок?

— Нет.

— Сейчас где живете с семьей?

— С самого начала на даче жили. Сейчас у родственников живем. Что странно, после всего этого нам неожиданно стали помогать случайные люди, близкие друзья остались в стороне. Дом, крыша над головой — большая потеря в жизни, но что поделать? Только строиться, восстанавливать. Этим и займемся.